предсказание на тысячелетие

Эксперимент Раджнишпурама

С 1981 по 1985 год численность постоянного населения Ранчо, как называли обитатели свое поселение, основанное несколь-кими десятками энтузиастов, достигла 5 тысяч человек. В сезон летних отпусков и по праздникам оно зачастую даже превышало 20 тысяч. Раджнишпурам, получивший статус города, вместе с фермерским хозяйством являл собой вселенский микрокосм. Последователи Ошо, именуемые неосанньясинами, собирались сюда со всех уголков земного шара.

Демографические и психологические исследования, прове-денные в 1983 году научными сотрудниками Орегонского уни-верситета Карлом Латкином, Ричардом Литтманом и Норманом Сандбергом, показали, что болыиинство неосанньясинов были людьми с университетским образованием, а процент жителей, имевших звания докторов и магистров, значительно превышал среднестатистический. По большей части они являлись представителями деловой и научной элиты.

Первопроходцы нового социального эксперимента исполнились желанием испытать лишения и решимости их преодолеть. Все они прониклись осознанием того, что главной помехой на пути к успеху станут их национальные и религиозные предубеждения, иными словами, их утопическая коммуна могла саботироваться их же приверженностью к идеалам прошлого, впитанным вместе с молоком матери. Успех или неудача эксперимента зависели от способности людей с самыми разнообразными национальными пристрастиями сплотиться воедино и превозмочь этот наследственный изъян. И они, согласившись изменить себя, постарались сделать все возможное, чтобы в городе воцарилась духовная и экологическая гармония. Они претворили в жизнь несбыточную мечту о гражданах мира, живущих в полном согласии.

Эксперимент по созданию процветающего коммунистического общества не испытывал недостатка в денежных средствах. С финансовой помощью трехсот тысяч других приверженцев Ошо и разбросанных по всему миру Раджнишевских организаций инвестиции в развитие Раджнишпурама составили 85 миллионов долларов.

Коммунары доказали, что при мощной финансовой и интеллектуальной поддержке можно сделать очень многое даже за весьма непродолжительное время. В течение первого года, когда число обитателей Ранчо не достигало и тысячи человек, саннья-сины расчистили под посевные площади и засеяли 600 гектаров пахотных земель. Кроме того, они дополнительно расчистили и подготовили к севу еще 300 гектаров земли, а также построили первоклассную молочную ферму для нового стада крупного рогатого скота голштинской породы. Коммунары собрали 54 передвижных дома на колесах, пробурили 24 скважины для местного водоснабжения и проложили более 7 километров дренажных каналов и водоотводов. Члены общины протянули 20 километров высоковольтных линий электропередач, построили 10 километров автодорог, а также существенно улучшили дорожное покрытие 40 километров проселочных и частных дорог. Они обустроили 6 небольших теплиц и приступили к строительству огромной, площадью порядка 8 тысяч квадратных метров оранжереи, которая позднее была переоборудована в зал собраний на 25 тысяч мест. Зал использовался для проведения летних международных фестивалей, устраивавшихся санньясинами.

За один год, следуя нравственному принципу первых поселенцев на Западе помоги построить дом соседу, коммунары возвели кафетерий и пекарню площадью 900 квадратных метров, гараж с авторемонтной мастерской площадью 500 квадратных метров и административное здание площадью 1000 квадратных метров. В это же время был введен в строй камнедробильный завод, на котором было произведено 70 тысяч кубометров столь необходимого для сооружения дренажных систем и дорог щебня, а также облицовочного камня. К концу 1982 года эти неунывающие люди, всегда одетые в красную одежду, оборудовали для водоснабжения коллекторную сеть протяженностью 7 километров, снабженную резервуаром емкостью 16 тысяч кубометров, заставив представителей инженерных войск зеленеть от зависти всеми оттенками их камуфляжной формы.

Местность, в которой располагался город коммунаров, представляла собой идеальный полигон для испытания экологической жизнеспособности социальной модели. Санньясины избрали местом жительства восточную часть Орегона, где земля, из-за хищнического использования бледнолицыми людьми, стала бесплодной.

Система повторного использования и переработки отходов, которую создали коммунары, заслуживала похвалы множества заезжих экологов. Они соорудили металлическую емкость-отстойник вместимостью 500 кубических метров, оборудованную насосной станцией для закачки в нее канализационной воды. Обработанные соответствующим образом нечистоты выкачивались и по трубопроводу транспортировались в долину, где использовались для орошения пастбища, на котором паслось 80 голов скота.

Кафетерий коммуны, — в отношении энергосбережения и повторного использования продуктов питания, — был сущим раем для защитников окружающей среды. Посудомоечная техника обеспечивалась горячей водой, подогреваемой теплом солнечных батарей. Большая часть объедков со столов уходила на птицеферму, а почти все органические отходы отправлялись на специально отведенный участок, где закладывались в компост и со временем превращались в естественные удобрения. За несколько лет эта фабрика навоза на открытом воздухе обеспечила достаточное количество перегнившей органики, чтобы превратить склоны и днище долины в цветущий оазис. Почти все средства, использовавшиеся для борьбы с вредителями сельского хозяйства, имели органическое происхождение и не обладали токсичностью. При этом широко использовались естественные враги насекомых-вредителей.

Коммунары задумывали планировку своего поселения таким образом, что ни один гектар пахотных земель не оставался невозделанным. Жилые и промышленные районы размещались, главным образом, на склонах долины, а дно долины отводилось под сельскохозяйственные угодья. Для создания зрительной гармонии со строгой красотой холмов, строения окрашивали в естественные цвета природы.

В результате разрушения дернины из-за чрезмерного выпаса скота склоны долин, где протекали реки, подверглись сильной эрозии. Паводковые волы уносили рыхлые отложения, обнажая безжизненные коренные породы. Устройство системы плотин и укрепление склонов долин позволили резко снизить разрушающее воздействие текучих вод и восстановить подмываемые берега. Эти меры в совокупности с созданием искусственных озер позволили сохранить пахотный слой и стабилизировать зеркало грунтовых вод. За три года благодаря этим мероприятиям удалось вернуть речной сети практически первозданный вид. Многообразие пернатых и четвероногих представителей фауны района восстановилось до уровня столетней давности.

Раджнишпурам не был коммуной марксистского образца. Люди скорее делили здесь поровну достаток, нежели нищету. Их уровень жизни был хотя и высоким, но отличался простотой. Достаток выражался во множестве форм. Когда я мысленно возвращаюсь к своей жизни в Раджнишпураме, то первое, что вспоминается, это обилие смеха и жизнерадостности. Его жители, большинство которых составляли профессора, служащие, художники, врачи и юристы, не гнушаясь грязной работы, с удовольствием копали землю, сажали растения и обустраивали свой оазис. Само восприятие коммунарами труда как игры выгодно отличало их от тех миллиардов рассеянных по всему миру людей, которые считали свою работу отвратительной, но неизбежной для выживания обязанностью.

Напряженность отношений и преступность в среде обитателей коммуны практически отсутствовали. Вы могли бы оставить по забывчивости сумку с ценными вещами на одной из скамеек главной улицы и найти ее на следующее утро на прежнем месте (что неоднократно делал автор этих строк). Никто никогда не запирал двери домов или дверцы автомашин. Если какие случаи воровства или иных проступков и случались, то совершались они, как правило, посторонними людьми, проезжавшими по проходившей через поселение коммунаров автодороге.

Я бы сказал, что обитатели Раджнишпурама, не расточавшие понапрасну сил, благодаря единому взгляду на распри и разногласия, располагали почти неисчерпаемым источником энергии. Направленный в нужное русло и обусловленный надлежащими побуждениями, этот потенциал мог бы стать огромным преимуществом коммунальной системы. И это является одной из причин, по которой Раджнишпурам был бы способен оказать целительное воздействие на экосистему.

Город санньясинов в 1980-х годах стал настоящим домом для расширенной семьи. Представьте себе, если бы ваша семья состояла из десяти — пятнадцати тысяч человек, распределяющих между собой обязанности по дому и решающих проблемы поддержания жизнеспособности. Возвращаясь каждый вечер после работы домой, я обнаруживал, что моя комната прибрана, одежда постирана, выглажена и сложена в шкафу. Приходя в кафетерий, я убеждался, что меня ожидает вкусный обед или ужин. Выполняя свою работу, я, в свою очередь, также облегчал жизнь всем этим поварам и уборщикам. Что бы кто-то ни делал в Раджнишпураме, пользу от этого получали все. С его обитателей было снято даже бремя слежения за расходами и выплатой налогов; об этом заботилась специальная служба коммуны.

Если кто-либо выполнял свою работу, спустя рукава, страдали от этого все, а поэтому быстро принимались соответствующие меры по выправлению положения. Степень ответственности, которая ощущалась в действиях и поступках жителей города, намного превышала тот уровень коммунального сознания, который мне довелось наблюдать во внешнем мире.

Современные психологи признают, что большая часть нашей врожденной приверженности определенным нормам жизни и связанных с ней неврозов проистекают от ограниченной роли родителей, которую они играли в процессе нашего формирования как личностей. Девушки выходят замуж за мужчин, напоминающих их отцов, а большинство молодых людей подсознательно пытаются превратить своих новоиспеченных спутниц жизни в точное подобие своих мам. А результат, разумеется, как правило, бывает плачевным, — несчастливая жизнь в супружестве.

Взрослые обитатели коммуны прониклись сознанием опасности таких неврозов и позаботились о том, чтобы разрушить такие воспитательные стереотипы. Все дети в коммуне скорее принадлежали целиком ее членам, нежели каким-то изолированным нуклеарным семьям В нуклеарных семьях дети зависят от мамы и папы лишь в плане жизненно необходимой порции родительской любви и материального обеспечения жизни. Прибегая к высказанной или не выраженной словами угрозе лишения отцовской или материнской ласки, взрослые способны заставить детей быть послушными мальчиками и девочками, то есть соответствовать передававшимся из поколения в поколения идеалам. А это вынуждает нас повторять историю, наделяя пророков способностью предсказывать наше будущее.

И этот педагогический штамп было легче всего разрушить в условиях расширенной семьи коммуны. Как только источник их жизнеобеспечения и родительской любви увеличил свой дебит с двух родителей до тысячи дядь и теть, развитие ребятишек перестало лимитироваться заранее обусловленными неврозами пары взрослых. Всегда существовала обратная связь с другими взрослыми и оказываемая ими поддержка. Эти, казалось бы, чужие люди, стимулировали в малолетних рост врожденных интеллектуальных способностей и творческого подхода к жизни, нежели превращали ребят в тупых исполнителей и фальшивых личностей лишь ради того, чтобы угодить их близким.

Родители, в свою очередь, освобожденные от бремени быть единственной опорой и образцом для своего потомства, смогли добиться такой близости с ними, достичь которой до переезда на Ранчо было весьма трудно. Дети жили в специальном интернате, но имели возможность наведываться к своим папам и мамам или же оставаться с теми взрослыми, с которыми им заблагорассудится. Ранняя свобода вознаграждает появлением чувства ответственности. Живя сообща, дети быстро научились добиваться всего собственными силами и объединять свои творческие способности во благо остальных членов коммуны. Ребята часто выносили на рассмотрение взрослых свои предложения по улучшению жизни на Ранчо. Когда замыслы представлялись перспективными, они тут же начинали реализовываться на практике. Дети не просто обретались в мире родителей, но становились равноправными созидателями нового образа жизни. Такая поведенческая модель, возможно, является именно той альтернативой, которую человечеству необходимо противопоставить отчужденности и подавленности личности (что особенно явственно проявляется в Америке) внутри традиционной семьи.

Поначалу меня разбирало любопытство, не может ли столь высокая функциональная загруженность детей на Ранчо привести их в полное замешательство. Вовсе нет, как оказалось. В соответствии с результатами социально-психологических исследований, проведенных в 1983 году Латкином и Литгманом, из восьмидесяти детей, живших тогда в Раджнишпураме, семнадцать подростков старшего возраста имели опыт практической работы и выполнения определенных обязанностей в сфере взрослых. Пятьдесят из них посещали школу, а оставшиеся тринадцать, или что-то около того, были детьми дошкольного возраста. Способности школьников каждой возрастной группы были оценены по коэффициенту интеллектуального развития и шкале социальной зрелости. Анализ результатов исследований позволил сделать вывод о том, что совокупная полезность детей саннь-ясинов, воспитываемых в коммунальной семье, равнялась или превышала аналогичный среднестатистический показатель у де тей, воспитывавшихся в обычных нуклеарных семьях.

В период эксперимента в Раджнишпураме на деторождение был наложен мораторий, этим и объясняется столь низкий процент несовершеннолетних в среде коммунаров. Насколько мне это представляется, санньясины вполне отдавали себе отчет в том, что не смогут служить истинным образцам идеального общества будущего, если вложат свою лепту в растущую перенаселенность планеты. Тем не менее существовал замысел приостановить действие моратория после того, как коммуна достигнет экономической самостоятельности. К великому сожалению, община распалась прежде, чем можно было бы лет через тридцать — сорок посмотреть на результаты футурологического эксперимента по воспитанию потомства.

Путешествуя по миру, я время от времени сталкиваюсь с некоторыми ребятами из этой плеяды. На основании собственных наблюдений могу сказать, что многие из тех, кто рос и воспитывался в коммуне, повзрослев, превратились в уверенных в себе, умных и физически привлекательных молодых мужчин и женщин, лишенных большинства неврозов, которые присущи людям, выросшим в нуклеарных семьях. Они не утратили здорового бунтарского духа. Прежде чем во что-то поверить, они должны подвергнуть это сомнению. Эти ребята имеют собственное представление о том, как должен вести себя взрослый человек, взваливший на себя бремя ответственности за весь остальной мир; и не в их правилах перекладывать все грехи человеческие на плечи своих родителей.

В коммуне существовал неписаный закон, касавшийся взаимоотношений между людьми: мужчине и женщине предоставлялось полное право оставаться вместе, покуда их нежные чувства друг к другу не утратили первозданной свежести. Их интимные отношения зависели только от любви, и никоим образом не связывались ни с брачным контрактом, ни с ожиданием ребенка.

Проповедники и пресса с негодованием обрушивались на коммуну Раджнишпурама, осуждая ее членов за свободу сексуальных отношений и обвиняя их в пропаганде вседозволенности. В отличие от прессы я могу рассуждать о свободном сексе отчасти с позиции знатока, так как именно этот вид человеческих отношений я начал в первую очередь исследовать по прибытии в коммуну. Я не единожды был любим и столько же раз воздавал любовью за любовь. Я весьма признателен своим любовницам из среды санньясинов за их игривую апелляцию к моему порожденному эрой Рыб чувству благоразумия. Постепенно я стал разделять взгляды санньясинов, полагавших, что внутренний разлад, который мы ощущаем в нашем ориентированном на прошлое обществе, проистекает от верности супругов, после того как любовь трансформировалась в ненависть. Эти люди учили меня тому, что истинное выполнение обязательств не всегда подразумевает соблюдение формального контракта о духовном единении. Осуществление договорных обязательств является способностью человека оставаться преданным своим настоящим чувствам, выраженным любовью. Санньясины успешно следовали этому жизненному принципу грядущего царствования Водолея.

Для ведения более свободной и раскованной половой жизни требуется такая же инфраструктура, как и для функционирования расширенной семьи. Такие древние оправдания совместного проживания несчастливых супругов, как воспитание и содержание ребенка, не принимаются в расчет в коммунальном обществе, разделяющем радости и заботы по воспитанию детей. Взрослые, поделившись с другими частью семейных обязанностей, могут заниматься чем-то иным и повысить свою квалификацию в области любовных утех. За три года, проведенные в Раджнишпураме, я узнал о женщинах и о себе гораздо больше, нежели за тридцать предшествовавших лет традиционных взаимоотношений в обычном мире. И если этот вид любви и есть будущее, то психологический барьер, именуемый единобрачием, в грядущем веке, по всей видимости, прикажет долго жить.

В процессе социально-психологических исследований Лат-кина — Литтмана, на основании опроса представительного подбора типичных жителей Раджнишпурама, была произведена оценка душевного состояния коммунаров по ряду психологических показателей. В их число входили: подверженность стрессам, товарищеская взаимопомощь, степень депрессивного состояния и чувство собственного достоинства. Среднее значение показателя подверженности стрессам у жителей Ранчо оказалось весьма низким и составило 15,22, в то время как нормативное среднее американской нуклеарной семейной ячейки достигает величины 23,34. Максимально возможный балл по шкале оказания людьми помощи друг другу равняется 40; у коммунаров он составил 37,91. Степень депрессивного состояния санньясинов соответствовала 37,91. Согласно данным исследований Радлоф-фа, средние значения этого показателя у белых американцев в то время варьировались от 7,94 до 9,25. И, наконец, чувство собственного достоинства коммунаров по шкале Розенберга измерялось 35,71 балла, что значительно превышает значение данного показателя (в среднем около 30) у обычного человека.

Привычные стереотипы распределения обязанностей по половому признаку, которые так старательно пытается изгладить в нашем мышлении современное общество, на Ранчо попросту не существовали. Помню, как в первый раз поверг меня в изумление вид миловидных, хрупкого телосложения женщин, справляющихся с такой тяжелой землеройной техникой, как скрепер или экскаватор. Аналогичное впечатление произвели на меня и мужчины, просиживавшие с видимым удовольствием день-деньской за швейной машинкой. Для обитателей коммуны скорее стало правилом, нежели исключением, осваивать как можно больше профессий во время пребывания в Раджнишпураме. Это представляло каждому возможность лучше понять, как функционирует вся система общинного хозяйства, и, кроме того, расширило кадровый состав общинных мастеров на все руки. Во время своего пребывания на Ранчо мне приходилось исполнять обязанности борца с вредителями сельского хозяйства, служащего гостиницы, сторожа, лесного пожарного, повара, плотника (не очень квалифицированного, правда), землекопа, грузчика, дояра и хорошего помощника управляющего скотоводческим хозяйством. Моя добрая подружка в разные времена была водителем автобуса, официанткой, изготовителем вывесок, бортпроводницей на Раджнишевских авиалиниях и руководительницей слесарной мастерской. Фактически до этого можно было не иметь ни малейшего понятия о том, как делаются такого рода вещи, поскольку в этом не возникло никакой потребности. Теперь же каждый становился одновременно и учеником и учителем, а дело кончилось тем, что многие стали квалифицированными специалистами и овладели специальностями, которые им впоследствии очень пригодились.

В Раджнишпураме никто не испытывал страха перед неизвестностью. Да и вообще не было необходимости чего-то бояться. Когда люди работают сообща ради улучшения жизни каждого из них, to не только в меньшей степени сами подвергаются стрессам, меньше губительного воздействия оказывается и на окружающую среду. Людям, живущим общиной, требуется меньшее разнообразие потребительской продукции и существенно меньший объем потребляемой энергии. При централизованном выпуске пищевых продуктов образуется меньше отходов и снижается выброс загрязняющих веществ. Мусор, как и все прочее, становится общесемейным делом. Какой-либо нанятый правительством чужак не придет и не уберет его.

Изобилия автомобилей и изрыгаемого ими выхлопного газа, которые можно было бы наблюдать в поселениях равного Радж-нишпураму масштаба, на Ранчо совершенно не наблюдалось. Город, занимавший второе место в штате по развитию сети скоростных автодорог, пользовался видавшими виды автобусами для школьников. Курсировали также три общинных такси, поэтому использование личного транспорта было сведено к минимуму.

Кто же создал этот слаженный механизм, детали которого так хорошо притерлись друг к другу?

Рассуждая теоретически, там, где человеческое общество представляет собой единую расширенную семью, вероятность разобщения людей на верхи и низы чрезвычайно мала. Сам дух коммунальной системы побуждает членов общины собираться и вместе решать, что их сообществу в данный момент в целом необходимо. Но на деле не всегда выходит все так гладко. Иерархи все-таки появились и в действительности, злоупотребляя властью, начали творить беззакония и всячески третировать граждан коммуны. Их преступная деятельность нашла отклик у многочисленных врагов Раджниша в высших эшелонах власти, предоставив тем возможность арестовать и депортировать духовного наставника санньясинов, заморозить их активы и, как следствие, вынудить к 1986 году приверженцев Ошо покинуть свои дома. Еще до начала политических коллизий, сорвавших эксперимент поселенцев Раджнишпурама, коммуна находились в процессе строительства своего моста к утопическому общинному коммунизму во всем мире. Изначально основную коммуну в Орегоне с остальным миром санньясинов связывали паразитические со стороны жителей Ранчо отношения. Но такая зависимость противоречила желанию жителей Раджнишпурама создать жизнеутверждающую экономическую систему, не связанную ни с конкуренцией, ни со скопидомством.

Признавая это, они предприняли попытки скорректировать ее. И первым шагом в этом направлении стало формирование многопрофильных мобильных рабочих бригад. Некоторые обитатели Ранчо выразили желание проводить по шесть месяцев в году в небольших коммунах, рассеянных по всему свету. Там волонтеры могли бы делиться своим творческим опытом и мастерством с членами местных обшин, что способствовало бы взаимному обогащению обоих обществ. Перемещаясь по свету, коммунары получали возможность окунуться в атмосферу многообразия национальных культур, деловых концепций и искусств, еще более расширяя и сплачивая общинную семью.

По представлению коммунаров Раджнишпурама общинная семья должна была увеличиваться с 5 тысяч, проживавших в Орегоне, до 300 и более тысяч, охватив все коммуны санньясинов в мире. Они уже начали организовывать крупные общины во множестве стран, которые, по их замыслу, стали бы базой для формирования в регионе множества более мелких сообществ. Действуя по принципу снежного кома, сеть ячеек-коммун, разветвляясь и привлекая в свои ряды новых добровольцев, в конечном счете стала бы реальной альтернативой обществу, базирующемуся на нуклеарной семье. Санньясины чувствовали, что когда-нибудь мировое сообщество признает их конструкцию моста к Утопии самой удачной из тех социальных моделей, которые представлялись на рассмотрение человечества.

Если бы политические интриги и религиозные предрассудки и не разрушили замысел, весьма вероятно, что разработка и дальнейшее совершенствование данной модели на протяжении нескольких столетий привели бы к качественному сдвигу в социальном сознании рода человеческого. Вполне возможно, существующее ныне общество, ассоциирующееся в воображении с голодными пауками в банке, трансформировалось бы в подлинно гуманное братство бескорыстных единомышленников.

И все же, кажется, Раджнишпурам еще способен послужить образцом для распрограммирования человеческого общества эры Рыб и трансформации его в соответствии с потребностями эпохи царствования Водолея. Иными словами, опыт Ранчо еще может пригодиться для преобразования семьи планеты нуклеар-ного образца в расширенную семью Геи-матери будущего.

Читать далее: Пятый мост гуманитарно-индустриальный комплекс