мир магии

Виды заговоров

Существуют заговоры, имеющие отношение практически ко всем событиям и сферам жизни. В данной книге они группируются следующим образом.

5. /. Медицинские заговоры (профилактические и лечебные). Несомненно, здоровье — одна из самых распространенных областей приложения магии. Заговор на здоровье, связанный, как это часто бывает, с магическим объектом, упоминается в главе 5 постановлений Стоглавого собора (1551): проскурница обвиняется в том, что берет деньги на проскуры за здравие или за упокой. Она спросит имени о здравие и над проскурою сама приговаривает, яко же ар-буи [колдуны] в чюди.

Чаще всего общую защиту от болезни обеспечивало ношение амулетов, однако известны и более изощренные способы. Один из них — опахивание (опашка). Более всего оно было распространено в центральных и южных регионах, обычно его совершали во время чумы и иных эпидемий женщины деревни (при этом, как правило, особо выделялись целомудренные девушки). Они выходили простоволосые и распоясанные, в белых рубахах или совершенно обнаженные, в полночь (иногда на утренней заре) и, двигаясь против солнца, вспахивали вокруг деревни борозду, которая должна была остановить эпидемию. Беременная женщина шла в обжах (оглоблях) сохи, старая дева правила сохой, вдовы сеяли песок в борозду, возглашая: Когда песок взойдет, тогда к нам смерть придет. Все участницы обряда должны были кричать (согласно одному источнику, Приходи вчера!), петь, ругаться, производить всяческий шум. Если процессия встречала какое-то живое существо, его считали воплощением чумы и убивали. В некоторых случаях ритуал прямо требовал убийства мелкого животного. В.И. Даль сообщает даже о случаях человеческих жертвоприношений. Детали обряда варьировали в зависимости от местности; по одному из вариантов, обряд совершали девять вдов и три девственницы в рубахах.

Вариант, зафиксированный в 1925—1926 годах в Можайском уезде Московской губернии, представляет собой ежегодный обряд для защиты скота. В полночь накануне Троицына дня (считавшегося женским праздником) деревенские девушки в белой одежде (которую прежде специально изготавливали для этого случая), с распущенными волосами, босые, собираются и, взяв соху или плуг, в сопровождении нескольких парней с пастушескими кнутами выходят за деревню. Девушки впрягаются в соху или плуг и тянут, парни идут по сторонам. Процессию, двигающуюся в молчании, возглавляет одна из девушек или вдова с иконой. Вывороченную землю убирают. На перекрестке пропахивают крест, кладут в середину ладан, кусочки хлеба, ветки березы. Парни затем кнутами бьют землю, и процессия двигается дальше, пока не вернется к исходному пункту. Среди деревни громоздят плуги, сани и что попадется — это называется строить новую деревню. После опахи-вания девушки гадают о замужестве.

В дальнем северном районе Заонежья бытовали два варианта ритуала. В первом случае в обряде участвовали две обнаженные вдовы, они трижды обходили деревню, держа в каждой руке петуха и черную кошку (затем их зарывали живыми близ деревни); во втором — три вдовы на заре обходили деревню с иконами и серпами.

Русская практика опахивания — часть более широкой традиции: аналогичный обряд (но не специфически женский) с целью защитить деревню от бубонной чумы описан на Пелопоннесе; в сербском обряде братья-близнецы пашут на черных волах-близнецах; болгарская версия добавляет такую деталь: деревянные части плуга должны быть изготовлены близнецами из деревьев-близне-цов — выросших из одного корня; в Хорватии опахивание совершалось семь раз двенадцатью обнаженными девственниками и девственницами, во время обряда они не должны были смотреть друг на друга. Обрядовая пахота обнаженными женщинами (в магии вызывания дождя) и опахивание с целью изгнания болезни — это древние и широко распространенные практики.

Болезни, а также опьянение и похмелье {господи хмель) в заговорах часто персонифицируются, как, например, в случае с трясавицами — лихорадками, дочерьми царя Ирода; известно несколько заговоров от них. Заговоры, собранные в сборнике Л.Н. Майкова под номерами 103—115, свидетельствуют, что лихорадок — дочерей царя Ирода могло быть от семи до тринадцати; заговоры обращены к царю Давиду, заключившему Иродовых дочерей в каменной горе (№ 113), св. Тихону, св. Паф-нутию, вечерней звезде. Современное исследование, проведенное А.В. Юдиным, выявило свыше сорока адресатов. В заговоре № 104 из сборника Майкова конкретизируются три способа употребления данного заговора: 1) если больной грамотен, он должен, выучив заговор наизусть, тайно читать его по тринадцать раз в День, причем он клятвенно обязуется никогда не раскрывать его;

если больной неграмотен, знахарь сам читает заговор несколько раз в день, взяв с больного клятву держать услышанное в тайне;

знахарь пишет заговор на бумажке, сворачивает ее и велит больному носить на шее, никогда не разворачивая (по окончании лечения амулет возвращают знахарю). Еще один способ: пекут двенадцать пирожков, завязывают в платок и оставляют на перекрестке, приговаривая: Вот вам, двенадцать сестер, хлеб, соль, полноте меня мучить, отстаньте от меня. Затем уходят так, чтобы никто не видел.

В других заговорах болезнь также персонифицируется в женском образе (как в древних амулетах с Соломоном), причем к духу болезни обращаются как к матери, сестре, тетке, старухе, другу и даже желанной гостье. Элемент эвфемизма или табуирования может доходить до называния демона сложным именем с отчеством: корь может быть Царевной Васильевной, оспа — Оспой Ивановной (или Афанасьевной). Часто от болезни избавляются с помощью универсального приема: отсылают ее в другое место, в другой объект или животное.

Зубная боль — одно из распространенных заболеваний, от которых не существовало других средств. Многочисленные заговоры от зубной боли обычно содержат сравнения с камнем, мертвецом, месяцем, крестным древом. Часто призывается св. Антипий (Пер-гамский), приводятся свидетельства мертвецов, которым задают вопрос, не болят ли у них зубы. Встречается обращение к Иоанну Предтече (хотя чаще всего ему жалуются на головную боль — поскольку у него самого была отсечена голова). Вот типичный заговор, который следовало наговаривать на воск три вечерние зари подряд: На море Океане, на острове Буяне лежат тридцать три мертвеца, у них зубы век не болели; так не боли они и у раба (имярек). Еще один заговор: На море на Кияне, на большом острове на Буяне стоят три высокия дерева, а как первое то дерево Пет-рий, а второе то дерево Хитрий, а третие дерево Кипарис; под ними лежит заяц; ты, зубная боль, к тому зайцу переселись. Этот краткий заговор замечателен тем, что в нем содержатся и формула волшебной сказки, и отсылка к апокрифу о трех деревьях, из которых сооружен крест, и такой фольклорный персонаж, как заяц, и персонификация зубной боли. О том, что заговоры, записанные в XIX веке, существовали издавна, свидетельствует заговор с призывом к св. Антипию. Он фигурировал во время процесса против Федора Шакловитого (1689) как улика против колдуна, якобы пытавшегося испортить молодого царя Петра. В нем св. Антипий посылается на тот свет: Как у мертвых не болят зубы, так чтобы и у раба Бо-жия не болели и не ломили и не пухли. Во веки веков. Аминь.

В другом заговоре от зубной боли св. апостол Петр сидит на мраморном камне; Христос спрашивает, почему он грустен; тот отвечает, что от зубной боли. Христос изгоняет духа зубной боли. Этот мотив известен во многих регионах, включая англосаксонскую Англию; А. Барб возводит его к апокрифическому Евангелию св. Варфоломея. Связь апостола Петра с зубной болью, несомненно, проистекает из твердости камня и белизны мрамора — такими должны быть зубы; имеется также в виду эпизод наречения Симона Петром в Евангелии от Матфея (Мф 16:18: ты еси Петр [камень]). Еще одна ассоциация Петра с зубами возникла с обретением зуба св. Петра св. Лонгисом в VII веке.

Молитва к апостолу Павлу об исцелении от укуса змеи (здесь очевидна связь с эпизодом из Деяний Апостолов (Деян 28:1-8: Павел и змея) также носит апокрифический характер и известна в разных культурах. Русская молитва, подобно многим другим апокрифическим и мелким магическим текстам, восходит к греческому прототипу через южнославянские (в данном случае — сербские) версии. Русские версии, развивая южнославянские оригиналы, могут включать voces magicae и предписания записать молитву на хлебе (воде), а затем съесть (выпить). В повествовательной части молитвы (historiola) эпизод с Павлом переносится из Мальты в Сицилию. Более поздний и специфичный русский заговор от укуса змеи был записан под переплетом рукописного сборника апокрифических текстов конца XIX века (включавшего Сон Богородицы, Сказание о двенадцати пятницах и Епистолию Иисуса Христа о неделе). Здесь Царь Ковер и Царица Ковровна призываются забрать свою змею. Большое количество заговоров от змей записано в Белоруссии Е.Р. Романовым. Характерно, что змеиные цари и царицы часто называются поименно. В XIX веке собиратель белорусских заговоров отметил, что один из его информантов отваживался лишь шептать заговоры на отдаленной лесной поляне и беспрестанно оглядывался по сторонам, опасаясь, не слушают ли его змеиный царь Ир и царица Ирица. Аналогичный украинский заговор: Заклиная вас, гадюкы, именем Господа нашего Иисуса Христа и св. велыкомученыка и побидоносця Георгия и всимы небесными сыламы. Заклынаю тры царыци: Куфию, Невию и Полию, щоб не вредылы (старцу или младенцу по имени) волосом (цвет волос). Потом читают молитву: Пресвятую Троицу пять раз и Отче наш семь раз; если змея очень ядовита, то читают заговор три раза. Змеиная царица Невия из этого заговора фигурирует в нескольких магических контекстах: она также одна из трясавиц — дочерей Ирода (персонификаций лихорадки). В русском заговоре от змеиного укуса, записанном в XX Веке на Дальнем Востоке, на море-океане на острове стоит яблоня о двенадцати корнях, на той яблоне три деревянные кровати, на тех кРоватях три подушки. На тех подушках лежат три старшие змеи:

первая Шкурапея, вторая Полюха, третья Люха. Далее призывается Люха, чтобы она уняла своих прислужниц ядовитых, болотных, подколодных, подзаборных и т.д..

А.И. Яцимирский цитирует некоторые типичные медицинские заговоры. Например, чтобы остановить кровотечение из носа или изо рта, на клочках бумаги делали надписи (в виде беспорядочно расположенных букв), помещали их на груди или лбу пациента. В одном случае надпись сделана кровью, и приписка велит тому, кто не верит в силу заговора, написать его на ноже, который следует вонзить в животное: кровь не прольется. Южнославянские версии известны с XIV века, позднее появились русские редакции. Приводятся и другие заговоры и молитвы, которые следовало читать над больным, например с мотивами трех ангелов (трех девиц) у Иордана, со словами хинен, эгин, мантис (или другими греческими словами, названиями рек, обычно четырех райских рек). Имеются заговоры, в которых упоминаются буквы, написанные на ногтях больного.

Любопытный заговор, в котором нет христианских элементов, предписывает пойти в лес, найти рябину, исполнить ряд ритуальных действий и написать челобитную царю Мусайле, главному лешему, чтобы узнать, за что раб Божий (имярек) испорчен. Если царь Мусайла не ответит, ему угрожают, что придут стрельцы из Москвы и Новгорода и казаки с Азова и срубят его, оставив один пень.

Очень распространенный подтип медицинских заговоров — на излечение раны. Постоянный мотив здесь — обращение к Богородице с просьбой зашить рану. Вот типичный пример: Аминь. На мори на Окияне, на острове на Буяне лежит камень; на том камне сидела Пресвятая Богородица, держала в руке иглу золотую; вдевала нитку шелковую, зашивала рану кровавую; тебе, рана, не болеть и тебе, кровь, не бежать; аминь.

Заговор XVII века для избавления от пьянства содержит требование пойти к могиле, к незнаемому мертвецу, открыть гроб и сквозь саван продеть иглу, затем процедить воду сквозь саван и игольное ушко с заговором: А ты, усопшей, сколько времени лежишь, и сколько хмельного не пьешь... так бы мне... хмельного пития не пити... ни хотети, ни зрети, ни слышати, ни подумати до гробовой доски. Затем следует выпить воду и снова закопать умершего. Использование трупа в позитивных целях контрастирует с другими описанными некромантическими практиками, но имеет параллели в английских поверьях.

Читать далее: Заговоры при родах и над новорожденными